ОФИЦИАЛЬНОЙ НАРОДНОСТИ ТЕОРИЯ - одна из наиболее распространённых исторических концепций, трактующих развитие России во 2-й четверти XIX века.
В российской историографии впервые (как и сам термин) введена в научный оборот в начале 1870-х годов. В понятии «официальная народность» он обобщил не отмеченное «историческим прогрессом» консервативное начало как в идейной жизни русского общества, так и во внутренней и внешней политике правительства в царствование императора Николая I. Идеологом «офиц. народности» Пыпин назвал товарища министр народного просвещения (с 1833 года товарища министра, с 1834 года министра) графа , который высказал мысль о том, что без «православия, самодержавия, народности» Россия не может «благоденствовать, усиливаться, жить» [отчёт об осмотре от 4(16).12.1832 года], и ставил задачу с помощью «тройственной формулы» «приноровить общее всемирное просвещение к нашему народному быту, к нашему народному духу» [Всеподданнейший доклад от 19.11(1.12).1833 года].
Главным предшественником идей Уварова Пыпин называл , к последователям относил Ф.В. Булгарина, Н.И. Греча, О.И. Сенковского, С.П. Шевырёва, М.П. Погодина, а также зрелого и позднего . Действие идейной системы «офиц. народности» Пыпин видел в стремлении к централизации и бюрократизации управления, распространении административной опеки на все области общественной и церковной жизни, в тенденции к ограничению инициативы и общественной самодеятельности, в усилении церковной дисциплины, укреплении сословных начал в образовании, ужесточении цензуры, ограничении свободы научной критики. Консервативная идейность, полагал Пыпин, стремится к социально-политическому застою. Между тем сам Уваров считал, что «народность не заставляет идти назад или останавливаться; она не требует неподвижности в идеях» (курсив Уварова), но вызывает неприязненное отношение носителей «либеральных» и «мистических» идей к Министерству народного просвещения за то, что оно «считало Россию возмужалою и достойною идти не позади, а по крайней мере рядом с прочими европейскими национальностями» (всеподданнейший доклад министра, опубликованный в 1864 году).
Термин «Офиуиальной народности» теория широко вошёл в российскую историографию с начале XX века, однако его содержание трактовалось неоднозначно. С.А. Венгеров поддержал концепцию А.Н. Пыпина. А.А. Корнилов полагал, что «официальная народность» не оказала воздействия на русскую общественную мысль 1830-1840-х годов, а её адепты из числа университетских профессоров не оставили никакого следа в умах студенчества. А.Е. Пресняков трактовал «народность» из уваровской триады как казённый офиц. национализм. М.А. Полиевктов ограничивал применение триады областью народного просвещения, печати и отчасти - ведомства православного исповедания. В 1920-х годах новый взгляд предложил философ Г.Г. Шпет, который усмотрел в обращении к теме «народности» влияние немецкого романтизма, указав на сходство идей С.С. Уварова с политическим учением его современника - немецкого историка Г. Лудена.
В советской историографии утвердилось толкование «официальной народности» как интегральной идейной основы внутренней или всей политики императора Николая I, при этом умалялись или выглядели как несущественные для конечных выводов мировоззренческие различия между Уваровым, Погодиным и Шевырёвым, политикой ведомства народного просвещения и деятельностью 3-го отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии, возглавлявшегося А.Х. Бенкендорфом. Тогда же сохранялись отрицание какого-либо влияния «официальной народности» на общественную мысль 1830-1840-х годов. (С.Б. Окунь), трактовка «народности» как крепостного права (С.С. Дмитриев); «официальная народность» расценивалась как идейная основа не только политики, но и всего «непрогрессивного» в культуре - прозы М.Н. Загоскина, драматургии Н.В. Кукольника, музыки А.Ф. Львова, архитектуры К.А. Тона и тому подобного (В.В. Познанский).
На рубеже 1980-90-х годов в отечественных работах по истории литературы и общественного движения «Официальной народности» теория применялась в привычном толковании: подчёркивалось глубокое воздействие офиц.иальной идеологии на общественное сознание, особенно 1830-х годов (Н.И. Цимбаев), уваровская триада рассматривалась как мощное и эффективное орудие самодержавия в идейной борьбе и как указание для практической деятельности ведомства народного просвещения и органов цензуры (А.А. Левандовский). Однако тогда же появилась тенденция к переоценке значения «Официальной народности» теории для дальнейших исследований: концепция Пыпина отвергалась как бездоказательная (среди доводов - мысль, что современники не могли воспринимать и не воспринимали уваровскую триаду так, как спустя 40 лет её трактовал Пыпин; она была только своеобразной «теорией официальной педагогики»), утверждалось, что русским обществом того времени владело стремление к некоей культурной и творческой самостоятельности перед лицом Запада, правительство в 1840-х годах отказалось от идеи народности, а истинными и последовательными выразителями её пафоса являлись славянофилы (Н.И. Казаков). В работах 1990-х гг. говорилось, что значение Погодина и Шевырёва нельзя сводить к «квасному патриотизму», шовинизму, представлениям о патриархальной пассивности народа и тому подобному, эти профессора сыграли важную роль в становлении русской истории и истории русской литературы как университетских дисциплин, стремились «обезопасить русское просвещение от некритического восприятия Запада и привить университетской молодёжи уважение к собственным корням» (Ф.А. Петров). Одновременно сложившиеся в научной литературе представления об «официальной народности» расценивались как миф, созданный Пыпиным, но не имеющий отношения к Уварову (В.А. Кошелев). Высказывалось мнение, что «Официальной народности» теория как устоявшееся понятие теряет под собой почву, не объясняет, а скрадывает или запутывает взаимосвязанные, но не совпадающие явления: это понятие нельзя отождествлять ни с мировоззрением Уварова в его эволюции, ни со сформулированной им триадой как вектором внутренней политики самодержавия, ни с консервативными концепциями своеобразия русского исторического пути 1830-х годов. Говорилось о необходимости отказаться от дальнейшего употребления «Офиальной народностици» теории в научных исследованиях (М.М. Шевченко).
Идеолог консервативного, или «охранительного»,направления во внутренней политике министр народного просвещения С.С. Уваров считал необходимым «найти начала, составляющие отличительный характер России и ей исключительно принадлежащие, собрать в одно целое священные останки ее народности и на них укрепить якорь нашего спасения». В 1832 г. он впервые сформулировал свою знаменитую триаду - «православие, самодержавие, народность». Эти три взаимосвязанных начала и легли в основу «теории официальной народности».
Исходя из принципиального отличия исторического пути России от Европы, Уваров задался целью совместить идею необходимости самодержавия как издревле присущей России формы политической власти с развитием просвещения и культуры. Если в Западной Европе просвещение породило революционные бури, то в России «порядок вещей устоял под натиском этих понятий, потому что опирался на неведомые Европе самобытные начала: православие, самодержавие и народность». В теории Уварова переплетались просветительские идеи с идеями единения, добровольного союза государя и народа, отсутствия противоположных классов, своего рода «народности» русского общества, и признанием самодержавия как единственно возможной формы правления в России. Православие понималось как присущая русскому народу глубокая религиозность. Вековой опыт русского государства давал Уварову основания утверждать, что самодержавие выступало как единственно возможная форма существования восточного христианства, которое в свою очередь представало как его внутреннее нравственно-религиозное оправдание.
Со времен Петра I в правящих кругах признавали необходимость иметь собственное сословие образованных людей. Но противоречивость ситуации в России состояла в том, что образованные люди все более превращались в «подрывателей основ» - противников абсолютизма. Поэтому отношение Николая I к просвещению было непоследовательным, поскольку вопрос о его развитии в России тесно переплетался с другим, более важным вопросом - о сохранении существующего строя.
Подчиняясь этой задаче, Уваров предложил свою концепцию просвещения - создание таких наук и учебных заведений, которые не только не повредят существующему строю, но станут одной из самых надежных опор самодержавия. Оставалось решить, что вложить в содержание образования, хотя на самом деле Уваров не мог не понимать, что вне современной европейской науки его развития быть не могло. Если до той поры означенные в его триаде начала проявлялись стихийно, то теперь Уваров видел свою задачу в том, чтобы подчинить им всю систему «истинно русского» просвещения, которое, развиваясь в русле «официальной народности», не сможет поколебать существующего порядка.
Крепостное право признавалось благом для народа и государства. Ведь эта система предполагала личную зависимость человека от человека, подчинение нижестоящего вышестоящему и основывалась на законопослушной крестьянской массе. Лучшими качествами человека считались дисциплина и порядок, любовь к царю, подчинение воле правительства, т.е. гражданское повиновение. Таким образом, «теория официальной народности» как нельзя лучше выражала дух николаевской эпохи. Будучи не в силах остановить исторический прогресс в экономической и политической сферах, самодержавие сделало все, чтобы задержать его в сфере духовной.
Правительственная идеология находила свое отражение в выступлениях журналистов Ф.В. Булгарина и Н.И. Греча на страницах газеты «Северная пчела», профессоров Московского университета историка М.П. Погодина и филолога СП. Шевырева, противопоставлявших Россию с ее социальным спокойствием Европе, переживавшей революционные катаклизмы. Художественным воплощением уваровской теории стал роман М.Н. Загоскина «Юрий Милославский», имевший успех в среде обывателей и переживший с 1829 г. восемь изданий.
ОФИЦИАЛЬНОЙ НАРОДНОСТИ ТЕОРИЯ - принятое в русской исторической литературе обозначение консервативных взглядов в области политики, просвещения, науки и литературы, сформулированное в годы царствования императора Николая I. В основу теории официальной народности легли идеи историкаН.М. Карамзина,изложенные в его записках "О древней и новой России" и "Мнение русского гражданина". Особую роль в формулировании теории официальной народности сыграл граф С.С. Уваров, министр народного просвещения в 1833-1849 гг. В 1832 г. в своей записке на имя императора С.С. Уваров писал об "истинно русских охранительных началах Православия, Самодержавия и Народности, составляющих последний якорь нашего спасения и вернейший залог силы и величия Отечества". С.С. Уваров первым провозгласил принцип "Православие, Самодержавие, Народность": "Общая наша обязанность состоит в том, чтобы народное образование совершалось в соединенном духе православия, самодержавия и народности". Сторонники этого принципа утверждали незыблемость единства православного народа и православного царя. Сам император Николай I всецело разделял эти идеи и вдохновлял их. Еще в 1826 г. при посещении Московского университета император выразил желание видеть в студентах университета "прямо русских", подчеркивая тем самым национальный характер своей политики. Идеи Уварова разделяли профессор русской истории М.П. Погодин, академик и профессор русской словесности С.П. Шевырев. Оба они выступали за роль науки и просвещения как охранительницы и блюстительницы общественного спокойствия. Значительную роль в укреплении теории сыграл академик и профессор русской истории Н.Г. Устрялов. Впоследствии формулу "Православие, Самодержавие, Народность" историк А.Н. Пыпин назвал "официальной народности теорией" (в журнале "Вестник Европы", 1872-1873 гг.). Это название и закрепилось в исторической и научно-популярной литературе.
В первой половине XIX в. в России формируется идеологическое осмысление существующего общественного строя. Граф С. С. Уваров и его теория официальной народности отражали и выражали самодержавную (официальную) точку зрения. Но рядом с этим возникли иные идеологические направления. Наиболее заметными являлись два течения, представителей которых начали называть славянофилами и западниками.
Славянофилы , или в буквальном смысле «славянолюбы», появились в России в период николаевского царствования. Система взглядов славянофилов сформировалась в 1830-1840-е гг. Наиболее известными деятелями этого течения являлись представители старинных дворянских фамилий - А. С. Хомяков, братья И. В. и П. В. Киреевские, братья И. С. и К. С.Аксаковы, Ю. Ф. Самарин. Расцвет славянофильства пришелся на 1840-1850-е гг. Уникальность исторического пути России они видели в отсутствии здесь классовой борьбы, в наличии крепкого сословного строя, в существовании сельской общины, в православной религии. Они отрицали необходимость введения каких-либо представительных (парламентских) учреждений европейского образца и выдвинули свой известный лозунг: народу - мнение, царю - решение. Власть царя должна оставаться самодержавной, не зависимой ни от каких писаных законов (конституций), но вместе с тем должно существовать и тесное единение между монархом и народом. По их мнению, Петр I расколол страну на два чуждых друг другу мира. Один - это основная масса населения, русское крестьянство, в котором славянофилы видели основание всего общественного здания страны. Другой, антирусский мир, олицетворяли для них государственные чиновники (бюрократия), дворянская аристократия и интеллигенция. Славянофилы призывали дворянство к сближению с простым народом, к изучению народного быта и культуры. Они сами немало сделали в этой области - собирали древнейшие памятники культуры и языка, старались издать их. Публиковали различные сборники исторических документов. Славянофилам Россия обязана первым собранием русских народных песен П.В.Киреевского и уникальным словарем великорусского языка В.И.Даля. Именно славянофилы положили начало изучению крестьянского быта, промыслов, ярмарок и т.д. Славянофилы вовсе не были противниками технического прогресса. Они понимали важность и нужность кого рода технических усовершенствований, высказывались за отмену крепостного права, за развитие торговли, промышленности, банковского дела, за строительство железных дорог. Но при этом, считали славянофилы, государство должно твердо стоять на страже национальных интересов, поддерживать и поощрять коммерческую деятельность отечественных купцов и промышленников.
Одновременно со славянофилами формировалось и другое общественное течение, представителей которого называли западниками . Наиболее известными фигурами здесь являлись писатели В. Я. Боткин и И. С. Тургенев, историки, профессора Московского университета Т. Я. Грановский, Б. Я. Чичерин, К. Д. Кавелин. Представители этого направления выступали и против теории официальной народности, и против славянофилов. Они считали, что Россия должна идти тем же путем, что и западноевропейские страны, что изменения неизбежны, необходимы и чем быстрее в России будет, как в Европе, тем лучше. Если славянофилы идеализировали далекое прошлое своего народа, видя в нем ориентир для будущего развития страны, то западники, или, как их еще называли, русские европейцы, в том прошлом не находили ничего достойного. По представлениям западников, свет прогресса идет в Россию из Европы, и поэтому они однозначно и восторженно относились к деяниям Петра I. Если славянофилы уделяли главное внимание специфическим особенностям России, уникальному строю ее культурной и политической жизни, то западники, наоборот, совершенно игнорировали эти особенности. В этом проявлялась идеологическая слабость западничества.
Теория официальной народности вошла в отечественную историографическую и литературную мысль, как пример крайне консервативного представления о государственной политике. Откровенно говоря, такой взгляд на нее был вполне обоснован. Середина XIX века (и в частности период правления Николая II) в России отметился высокой степенью реакционности и противодействия западноевропейским веяниям демократизации, ограничения монархической власти и так далее. Показательно в этой связи, например, прозвище Николая II, которого называли жандармом Европы.
Теория официальной народности как реакция на просвещение
Уже самое начало правления нового императора было отмечено военными беспорядками и попыткой свершения государственного переворота. Речь идет, конечно же, о восстании декабристов 14 декабря 1825 года, в день, когда свежеиспеченный царь принимал присягу перед сенаторами и вступал в свои августейшие права. Попытка переворота провалилась, да и не стала чем-то значительным, если ее рассматривать как отдельный факт. Однако она стала весьма показательной: необходимость широкомасштабных реформ в государстве стала очевидной уже даже для светских аристократов и офицеров армии. В Европе уже давным-давно было упразднено прикрепление крестьян к земле, проведены процессы огораживания и приняты другие стимулы, способствующие промышленному развитию, формированию капиталистических отношений, новых социальных слоев (в первую очередь рабочего класса и буржуазии). На фоне всего этого прогресса в западных государствах Российская империя все больше тормозила свое развитие пережитками феодальных отношений, натурального хозяйства и неповоротливого государственного аппарата. Такое общество все меньше соответствовало реалиям современности. Еще более яркими примерами такого отстающего развития были Турция и Иран. Государства, еще не так
давно наводившие страх на всю Европу, османские султаны, расширяющие свои владения, двести лет назад в качестве агрессора осаждавшие Вену. А теперь, на протяжении всего XIX века, все стремительнее превращавшиеся в зависимые полуколонии западных капиталистов. Подобная судьба могла ждать и наше отечество. Тем более что реакционные силы в самом царском правительстве этому способствовали. Среди прочего, ярким примером тому является и теория официальной народности. Она появилась как раз после первых раскрытых тайных обществ и пресловутого восстания декабристов - в начале тридцатых годов. Автор теории официальной народности, тогдашний министр народного просвещения Сергей Уваров предложил самодержцу руководствоваться тремя основными принципами в своей внутренней политике: самодержавие, народность и православие. Предполагалось, что эти три принципа способны сплотить вокруг себя русский народ, так как являются его древней и исторически сложившейся традиционной основой. Идеи французской революции или
Теории европейских мыслителей вроде общественного договора рассматривались как вредные. Теория официальной народности выдвигала самодержавие неотъемлемым постулатом. То есть абсолютную монархическую власть в стране и безупречное доверие народа действующему царю и его гению. Разумеется, теория официальной народности Уварова, направленная на консервацию сложившейся ситуации любой ценой, вызвала резкое неприятие со стороны прогрессивной общественности, что привело к знаменитым общественным дискуссиям славянофилов и западников о необходимом для России особого пути. А также печально известных ссылках и казематах пушкинской эпохи.
В последние годы активизировалось изучение русской консервативной мысли первой половины XIX века .
Однако стремление к уяснению частных аспектов, с привлечением новых источников приводит порой исследователей к достаточно спорным предположениям , требующим серьёзного осмысления. Тем более, что в историографии давно бытует, если не господствует, немало необоснованных умозрительных построений. Одному из таких явлений и посвящена данная статья.
Исторический контекст
В начале 1832 г. С.С.Уваров (1786-1855) был назначен товарищем министра народного просвещения.
От этого времени сохранился черновой автограф его письма (на французском языке) Государю Императору Николаю Павловичу, который датируется мартом 1832 г. Здесь впервые (из известных источников) С.С.Уваров формулирует вариант известной впоследствии триады: «...чтобы Россия усиливалась, чтобы она благоденствовала, чтобы она жила - нам осталось три великих государственных начала , а именно:
1. Национальная религия.
2. Самодержавие.
3. Народность».
Как видим, речь идёт об «оставшихся» «великих государственных началах», где «православие» не называется собственным именем.
В отчете о ревизии Московского университета, представленном Императору 4 декабря 1832 г., С.С.Уваров пишет о том, что «в нашем веке» необходимо «образование правильное, основательное», которое следует соединить «с глубоким убеждением и теплою верою в истинно русские охранительные начала православия, самодержавия и народности » .
Здесь уже говорится об «истинно русских охранительных началах» и о "необходимости «быть русским по духу прежде, нежели стараться быть европейцем по образованию...» .
20 марта 1833 г. С.С.Уваров вступил в управление министерством, а на следующий день в циркулярном предложении нового министра, предназначавшимся для попечителей учебных округов, говорилось следующее: «Общая наша обязанность, состоит в том, чтобы народное образование совершалось в соединенном духе православия, самодержавия и народности » .
Заметим, что в тексте говорится лишь о «народном образовании».
В докладе С.С.Уварова «О некоторых общих началах, могущих служить руководством при управлении Министерством народного просвещения», представленном Царю 19 ноября 1833 г., прослеживается такая логика.
Посреди всеобщих нестроений в Европе Россия еще сохранила «теплую веру к некоторым религиозным, моральным, и политическим понятиям, ей исключительно принадлежащим». В этих «священных остатках ее народности, находится и весь залог будущего». Правительству (и в особенности вверенному С.С.Уварову министерству) надлежит собрать эти «остатки» и «связать ими якорь нашего спасения». «Остатки» (они же и «начала») рассеяны «преждевременным и поверхностным просвещением, мечтательными, неудачными опытами», без единодушия и единства.
Но такое состояние видится министру только как практика последних тридцати (а не ста тридцати, например, лет).
Отсюда насущной является задача учредить «народное воспитание» не чуждое «европейскому просвещению». Без последнего уже не обойтись. Но его нужно «искусно обуздать», соединив «выгоды нашего времени с преданиями прошедшего». Это задача трудная, государственная, но от неё зависит судьба Отечества .
«Главные начала» в этом докладе выглядят так: 1) Православная Вера. 2) Самодержавие. 3) Народность.
Образование настоящего и будущего поколений «в соединеном духе Православия, Самодержавия и Народности» видится «как одна из главнейших потребностей времени» . «Без любви к Вере предков, - считает С.С. Уваров, - народ как и частный человек должны погибнуть» . Заметим, речь идёт о «любви к вере» , а не о необходимости «жизни по вере» .
Самодержавие, по убеждению С.С.Уварова «составляет главное политическое условие существования России в настоящем её виде» .
Говоря о «народности», министр полагал, что «она не требует неподвижности в идеях» .
Этот доклад впервые увидел свет в 1995 г.
Во Вступлении к Записке 1843 года: «Десятилетие министерства народного просвещения" С.С.Уваров повторяет и отчасти развивает основное содержание ноябрьского доклада 1833 г. Теперь главные начала он называет ещё и «национальными» .
А в заключении делает вывод о том, что цель всей деятельности Министерства в «приноровлении...всемирного просвещения к нашему народному быту, к нашему народному духу» .
Более подробно о народности, «личности народа», «русском начале», «русском духе» С.С.Уваров говорит в Докладе Императору о славянстве от 5 мая 1847 г. и в секретном «Циркулярном предложении Попечителю Московского учебного округа» от 27 мая 1847 г. .
Наступала новая эпоха. В 1849 г. С.С. Уваров подал в отставку .
Мы назвали источники, где упомянуты различные варианты так называемой уваровской триады и пояснения к ним.
Все они имели не общегосударственный характер (по полномочиям), а ведомственный .
Никаких «следов контроля» со стороны Императора за ходом «внедрения» идей С.С.Уварова, как официальной общеимперской идеологической программы , по источникам не прослеживается.
Широкого публичного распространения, а тем более обсуждения уваровская триада при жизни автора не получила, хотя и оказала существенное влияние на реформирование образования в России.
Но сами не раз упомянутые «начала», имеют, безусловно, огромную важность, ибо инициатива шла от Императора .
Активно о них заговорили спустя десятилетия, но с позиций, весьма далёких от исторической действительности.
Интерпретации
В 1871 году в журнале «Вестник Европы» начали публиковаться очерки одного из самых плодовитых его сотрудников, двоюродного брата Н.Г.Чернышевского, либерального публициста А.Н.Пыпина (1833-1904), которые в 1873 г. вышли отдельной книгой под названием «Характеристики литературных мнений от двадцатых до пятидесятых годов». Впоследствии эта книга переиздавалась еще трижды .
Именно в «Вестнике Европы» (№9 за 1871 г.), во втором очерке под названием «Народность официальная» «борзописец Пыпин» (по характеристике И.С.Аксакова) впервые заявил , что в России еще со второй половины 1820-х годов на началах самодержавия, православия и народности «должна была основываться вся государственная и общественная жизнь » . Более того, эти понятия, принципы стали «теперь краеугольным камнем всей национальной жизни» и были «развиты, усовершенствованы, поставлены на степень непогрешимой истины , и явились как бы новой системой , которая была закреплена именем народности » . Эту «народность», А.Н.Пыпин отождествлял с защитой крепостного права.
В сконструированной таким образом «системе официальной народности» А.Н.Пыпин ни разу не сослался ни на один источник.
Но через призму этой «системы» он смотрел на основные явления России второй половины 1820-х - середины 1850-х годов и делал массу умозрительных замечаний и выводов. К сторонникам этой «системы» он подверстал и славянофилов, наиболее опасных для либералов и того времени.
Последние подхватили пыпинскую «находку», назвав её уже «теорией официальной народности». Тем самым А.Н.Пыпин и его влиятельные сторонники-либералы по сути дела на почти полтора столетия, вплоть до наших дней, дискредитировали многие ключевые явления русского самосознания не только первой половины XIX века.
Первым (несмотря на почтенный возраст) на такую вопиющую вольность при обращении с прошлым в «Гражданине» ответил М.П.Погодин, подчеркнувший, что «о славянофилах пишут всякий вздор, возводят на них всякие напраслины и приписывают всякие нелепости, выдумывают чего не было и умалчивают о том, что было...» . Обратил внимание М.П.Погодин и на употребляемый «слишком произвольно» А.Н.Пыпиным термин «официальная народность» .
В последующем А.Н.Пыпин издал великое множество самого разного рода работ (по некоторым подсчётам, всего около 1200), стал академиком, и никто долгие десятилетия не удосужился проверить основательность выдумок его и последователей о «системе официальной народности» и тождественных ей «теории официальной народности» и уваровской триады .
Так, с «оценками и замечаниями» А.Н.Пыпина из книги «Характеристики литературных мнений...» «в большинстве случаев был совершенно согласен» , по его собственному признанию, В.С.Соловьев и др.
И в последующие десятилетия и досоветской и советской эпох, по сути дела, ни один мало-мальский труд по истории России 1830-1850-х гг., не обходился без упоминания «теории официальной народности» , как несомненной общепринятой истины .
И лишь в 1989 г. в статье Н.И.Казакова было обращено внимание на то, что искусственно сконструированная А.Н.Пыпиным из разнородных элементов «теория» «далека по своему смыслу и практическому значению от уваровской формулы» . Автор показал несостоятельность пыпинского определения «официальной народности», как синонима крепостного права и как выражения идеологической программы Императора Николая I.
Не без оснований Н.И.Казаков делал вывод и о том, правительство Императора Николая I, по существу, отказалось от идеи «народности» . В статье приводились и другие интересные наблюдения.
Значение
К сожалению ни Н.И.Казаков, ни другие современные специалисты не упоминают сделанное сыном основоположника славянофильства А.С.Хомякова - Д.А.Хомяковым (1841-1918). Речь идёт о трёх его сочинениях : трактате «Самодержавие. Опыт схематического построения этого понятия», дополненном впоследствии двумя другими («Православие (Как начало просветительно-бытовое, личное и общественное)» и «Народность»). Эти сочинения представляют собой специальное исследование славянофильского («православно-русского») толкования как названных поняти й, так и, по сути дела, всего круга основных «славянофильских» проблем. Полностью в одном периодическом издании этот триптих был опубликован в журнале «Мирный труд» (1906-1908 гг.) .
Д.А.Хомяков исходил из того, что славянофилы, уяснив настоящий смысл «Православия, Самодержавия и Народности» и не имея времени заниматься популяризацией самих себя, не дали «обиходного изложения» этой формулы. Автор показывает, что именно она есть «краеуголие русского просвещения» и девиз России-русской, но понималась эта формула совершенно по-разному. Для правительства Николая I главная часть программы - «Самодержавие» - «есть теоретически и практически абсолютизм» . В этом случае мысль формулы приобретает такой вид: «абсолютизм, освященный верою и утвержденный на слепом повиновении народа, верующего в его божественность» .
Для славянофилов в этой триаде, по Д.А.Хомякову, главное звено было «Православие», но не с догматической стороны, а с точки зрения его проявления в бытовой и культурной областях. Автор считал, что «вся суть реформы Петра сводится к одному - к замене русского самодержавия - абсолютизмом», с которым оно не имело ничего общего . «Абсолютизм», внешним выражением которого стали чиновники, стал выше «народности» и «веры». Созданный «бесконечно сложный государственный механизм, под именем царя» и лозунгом самодержавия, разрастаясь, отделял народ от царя. Рассматривая понятие «народность», Д.А.Хомяков говорил о почти полной «утрате народного понимания» к началу ХIХ века и естественной реакции на это славянофилов.
Определив смысл начал «Православия, Самодержавия и Народности» , Д.А.Хомяков приходит к выводу, что именно «они составляют формулу, в которой выразилось сознание русской исторической народности. Первые две части составляют ее отличительную черту... Третья же - «народность», вставлена в нее для того, чтобы показать, что таковая вообще, не только как русская... признается основой всякого строя и всякой деятельности человеческой...» .
Эти рассуждения Д.А.Хомякова были напечатаны в период смуты и не были по-настоящему услышаны. Впервые эти сочинения были переизданы вместе лишь в 1983 г., усилиями одного из потомков А.С.Хомякова - еп. Григория (Граббе) . И только в 2011 году был составлен наиболее полный сборник сочинений Д.А.Хомякова .
Подводя, итог, можно констатировать, что уваровская триада, это не просто эпизод, этап русской мысли, истории первой половины XIX века.
С.С.Уваров пусть и в сжатой форме обратил внимание на коренные русские начала, которые и сегодня являются не только лишь предметом исторического рассмотрения.
Покуда русский народ жив - а он еще жив, эти начала так или иначе присутствуют в его опыте, памяти, в идеалах его лучшей части. Исходя из этого, смысл коренных начал в сегодняшней жизни видится таким: подлинное Православие и восстанавливаемое на его основе духовно-хозяйственно-культурно-бытовое своеобразие. А такое изменение содержания неизбежно будет способствовать и наиболее органичному государственному устроению.
Исконная русская власть (и в идеале и в проявлении) - самодержавная (если понимать под самодержавием «активное самосознание народа, концентрированное в одном лице»). Но в своём нынешнем состоянии народ не может такую власть ни вместить, ни понести. А потому вопрос о конкретном наполнении третьей части триады, её названии, остаётся на сегодняшний день открытым . Творческий ответ может быть дан только воцерковленным народом и его лучшими представителями.
Александр Дмитриевич Каплин , доктор исторических наук, профессор Харьковского национального университета имени В.Н.Каразина
Впервые опубликовано: Российская государственность и современность: проблемы идентичности и исторической преемственности. (К 1150-летию образования Государства Российского). Материалы международной научной конференции. - М., 2012. - С.248-257.
Примечания
Cм. : Против течения: Исторические портреты русских консерваторов первой трети XIX столетия. - Воронеж, 2005. - 417 с.; Шульгин В.Н. Русский свободный консерватизм первой половины XIX в. - СПб., 2009. - 496 с. и др.
См. напр.: Зорин А.Л. Идеология «Православие - самодержавие - народность» и ее немецкие источники // В раздумьях о России (XIX век). - М., 1996. - С. 105-128.
Текст документа, хранящийся в Отделе письменных источников государственного Исторического музея (ОПИ ГИМ), был подготовлен к публикации А.Зориным (при участии А.Шенле) и впервые опубликован: Уваров С.С. Письмо Николаю I // Новое литературное обозрение. - М., 1997. - № 26. - С. 96-100.
См.: Дополнение к Сборнику постановлений по Министерству народного просвещения. - СПб., 1867. - Стб. 348-349. Об этом более широкий круг читателей узнал из книги Н.П.Барсукова «Жизнь и труды М.П.Погодина» (СПб., 1891. Кн. 4. - С. 82-83).
Цит. по: Барсуков Н.П. Жизнь и труды М.П.Погодина. - Кн. 4. - СПб., 1891.- С. 83.
Циркулярное предложение г. Управляющего Министерством народного просвещения начальствам учебных округов о вступлении в управление министерством // Журнал Министерства народного просвещения. - 1834. - № 1. С. XLIХ-L. (С. ХLIX). См. также: Сборник распоряжений по Министерству народного просвещения. Т. 1. - СПб., 1866. - Стб. 838.
Д.А.Хомяков замечает, что «утрата народного понимания была настолько полная у нас, что даже те, кто в начале ХIX века являлись сторонниками всего русского, и те черпали свои идеалы в старине не допетровской, а почитали настоящей русской стариной век Екатерины» // Хомяков Д.А. Православие, самодержавие, народность. - Монреаль: Изд. Братства преп. Иова Почаевского, 1983. - С. 217.
Цит. по: Русскаясоциально-политическая мысль. Первая половина XIX века. Хрестоматия. - М.: Изд-во Моск. ун-та, 2011. - С.304.
